СУТЬ РЕЧЕЙ: «Конечно, город очень изменился. Но это не обязательно плохо. Это просто был совсем другой город, и совсем другая жизнь, и другие люди…»

Друкопис програми „Суть речей” на радіо Станція 103 2 ФМ від 4 вересня. Запрошені гості: Борис Брикер, Анатолій Вишевский.

Ведуча: Оксана Денисюк.                             

 Ведуча: завтра у Чернівцях розпочинається 5-ий Міжнародний поетичний фестиваль Мерідіан-Черновіц. І в рамках заходу відбудеться презентація книги «Черновицкие рассказы», авторами цієї книги ви є. Отже, коли і як виникла ідея написання книги?

 Борис Брикер: вообще это длинная история, но мы постараемся рассказать ее коротко. В 1979 году мы уезжали с Советского Союза и тогда мы написали сатирическую повесть об отъезде с Черновиц или Черновцов…с города Черновцы. В свое время мы ее опубликовали за рубежом, на западе. В один из наших приездов в Черновцы несколько лет назад, мы подумали, что было бы хорошо куда-то ее пристроить здесь, потому, что здесь ее не знают, а она могла бы быть интересной. Но она маленькая, на 40-60 страниц и мы решили, что нам нужны еще какие-то авторы. Она не потянула на книгу. И тогда мы начали искать авторов, которые пишут о Черновцах. Вот сейчас возник интерес к довоенному городу Chernowitz, но мы не жили в городе Chernowitz, мы жили в городе Черновцы, и это совсем другая жизнь, другая культура. Мы начали искать авторов и поняли, что мир послевоенных Черновцов 60-70-х годов – это тоже какой-то затонувший мир, такой же, как и город Chernowitz довоенный. И вот мы решили объединить наших авторов в одну книгу. 

 Анатолій Вишевский: да, это была немного эгоистичная мысль и изначально, возможно, она не была на столько продуманной и не на столько серьезной. Но, когда мы начали смотреть на разные тексты, искать авторов, медленно у нас стала появляться концепция книги. Потому что получилось, что мы вскрыли какой-то культурный, социологический и литературный пласт. И этот пласт оказался самодостаточным: у него было начало, был конец, он был абсолютно полным. И тексты, которые мы находили, они каким-то образом дополняли друг друга и отвечали на те же вопросы, которые задавали мы. И получалась более полная картина того мира, который ми хотели показать в своей повести. Так и сложилась эта идеи книги. Хорошо, что эта книга вышла через 2 года после того, как возникла идея. Все тексты были уже 2 года назад, то есть мы могли их взять, составить этот сборник и издать 15, года тому назад. Но почему-то у нас была лень и эта лень оказалась пророческой – мы это отложили, делали что-то другое и за это время вдруг возникли новые авторы, новые идеи. Например, дополнить фотографиями Тарновецкого и Лопатюка. Были авторы, которые, мы не думали, что будут участвовать, но потом они материализовались. И поэтому, я думаю, книга получилась интересной, полной и как-то отражает картину мира, который мы хотели показать.

 Ведуча: розкажіть про авторів, що це за люди. Чи всі вони чернівчани?

 Анатолій Вишевский: я скажу о концепции, что мы хотели. Это должны были быть только черновицкие авторы, либо те, кто писал о Черновцах в 60-70-е годы, либо те, кто пишет сейчас в Черновцах, но о том времени. В общем, это люди одного поколения.

 Борис Брикер: да, это люди одного поколения. Черновицкие «бэйби-бумерсы», родившиеся в те года. Мы привлекли замечательных авторов. Это Игорь Померанцев – это автор, который живет в Праге. Он дал свою раннюю повесть, написанную в 70-е годы. Марианна Гончарова – известная писательница, лауреат Русской премии, замечательные рассказы, очень смешные. У нее много книг, она пишет не только о Черновцах, она делит свой дом между Черновцами и Одессой. Но «Одесские рассказы» уже были и мы рады, что она включила свои рассказы в наш сборник. Две школьные подруги Марина Лядовская и Галина Пелепюк, они уже написали одну книжку о Черновцах, которая называется «Люди из города А». Знаете почему? В Израиле или на Брайтон бич, когда спрашивают «от куда вы?», и человек говорит: «я из Черновиц», то потом ответ: «ААА!!!» Мне кажется, это было бы хорошим названием для нашей книжки тоже, но они его уже забили. Владимир Килинич – это местный черновицкий автор, юморист, как писатель начинал в КВНе и мы его знали с тех времен, он человек нашего поколения и нашего возраста. Кого забыли? А, себя! Мы включили нашу повесть об отъезде, которая в каком-то смысле завершает наш черновицкий период нашего поколения. Потому что очень много людей уехало в то время. И кроме всего, работы Бронислава Тутельмана – гениального художника. Но он обычно не дает свои старые работы, но для нашего сборника он предоставил свои старые живописные работы того времени, и все они о Черновцах.  

 Анатолій Вишевский: и Святослав Бакис.

 Борис Брикер: первым не только в алфавитном порядке, но и сборнике замечательных автор, живет сейчас в Америке Святослав Бакис. Он также специалист по кино, у него вышла книга о кино «Допотопное кино». Это книга о старом и кино и еще она так называется, потому что был потоп в Нью-Йорке и его диски и компьютер пропали, а с ними и старые фильмы. Отсюда и название книги. И конечно, к сожалению, покойные фотографы Сергей Лопатюк и Вячеслав Тарновецкий – это их очень интересные фотографии, созданы в то время, которые раскрывают душу города.

 Ведуча: Брикер и Вишевський…коли сьогодні йшла на ефір, думала про передачу і згадала Ільфа та Петрова. А як ви почали писати разом? З чого все почалось?

 Анатолій Вишевский: начали мы писать …

 Борис Брикер: на первом курсе.

 Анатолій Вишевский: это как Ильф и Петров говорили о том, как они пишут. Один говорит: шел высокий человек, а второй – нет, низкий. Он говорит – на первом курсе, не на первом курсе! Мы еще в школе начали писать, в 9-10 классе.

 Борис Брикер: мы с первого класса учились в одной школе, в одном классе, потом в параллельных. Наши родители были дружны и потому мы были знакомы с пеленок. У меня есть фотография, где нам по 3 или 4 года и мы на фоне театра.

 Анатолій Вишевский: но писать мы начали немножко позже. Интересно, наверное, рассказать о первом нашем рассказе, который был напечатан в журнале ЮНОСТЬ. Мне даже сейчас невероятно об этом думать – 4 миллиона экземпляров тираж.

 Борис Брикер: мы сели и начали писать небольшие студенческие рассказы, юморески. Мы видели этот журнал ЮНОСТЬ раньше и там  каждый год печатались авторы с таким символом – зеленым листком, это когда они печатались первый раз. Мы посмотрели и подумали, что мы тоже можем первый раз и наши рассказы ничем не хуже, мы посчитали.

 Анатолій Вишевский: у нас было самомнение.

 Борис Брикер: мы взяли целую пачку рассказов, но у нас не было печатной машинки и нам кто-то напечатал на машинке с копиркой. Одна копирка была черной, а одна – зеленая. И мы решили, что первый экземпляр мы не будем посылать, а пошлем третий – на зеленой копирке.

 Анатолій Вишевский: и мы послали такой экземпляр на зеленой копирке и наш рассказ напечатали. Мы долго ждали этого номера. У нас как раз была студенческая поездка на Кавказ и в каждом маленьком городке, где останавливался поезд, мы бежали к киоску «Союзпечать» и спрашивали, нет ли у них последнего номера журнала ЮНОСТЬ. «Нет, нет, - говорили они. – Он должен прийти со дня на день». И в последнем городке нам сказали – да, есть! Мы обрадовались, тут же купили, но оказалось, что там нет нашего рассказа. 

 Борис Брикер: потому что в январе вышел декабрьский номер.

 Анатолій Вишевский: да, они опоздали на месяц, а мы этого не знали и искали не тот номер. Мы знали, что нас печатают, потому что нам пришла смешная телеграмма. Она была очень короткая: сообщите ваш возраст и печатались ли ранее. И всё. Интересно, что мы поняли, почему нас напечатали через год или через два. На втором или на третьем курсе мы начали ездить в Москву, мы стали уже солидными писателями, у нас 15 рассказов и мы их возили в ЮНОСТЬ, в «Литературную газету». И когда мы приехали в ЮНОСТЬ уже после того, как вышел наш рассказ, покойный Виктор Славкин, в то время редактор юмористического отдела журнала ЮНОСТЬ, очень нас приветливо встретил, пригласил, мы сидели, разговаривали с ним. И вдруг, не постучав, зашел курьер и затащил сначала один огромный мешок, а затем второй. И Славкин говорит: вот, у меня два мешка рукописей. Я говорю: ой, как много! Это вам нужно прочитать за неделю? Он говорит: нет, у нас это каждый день. И тут мы растерялись, ведь мы свою рукопись прислали в ЮНОСТЬ по почте. Он берет письма, открывает их, особо даже не смотря на то, что внутри, пробегая одну-две строчки. Видимо, когда он открыл наше письмо, наш рассказ был зеленым, потому что на зеленой копирке. Нам было жалко посылать первый экземпляр, черный, красивый и послали зеленый. Мы решили, что его достаточно хорошо видно, его прочитают, а для Славкина это получилось как какой-то знак – зеленый листик, зеленая копирка. Он был человек с юмором и он опубликовал. Вот так и началась наша карьера писателей.

 Слухач: здравствуйте и сегодня хочу с вами поздороваться словами шалом! Если говорить о вашей книге и о послевоенных Черновцах, насколько этнические евреи внесли свою лепту в развитие города, кто вам больше всего запомнился?

 Борис Брикер: у нас проза, это не совсем воспоминания. Наш художник Бронислав Тутельман – это очень яркая фигура, еврейский художник города.

 Анатолій Вишевский: когда я приехал первый раз после 25 в Америке, я вернулся в Черновцы, то одним из таких шоковых моментов для меня было то, что очень элегантная пожилая женщина, которая, когда я еще был в Черновцах, ходила по улицам. Конечно, все её знали и узнавали. За это время она умерла, и моя улица теперь называется её именем – Сиди Таль. Это, конечно, человек, который остался не только в названии улицы, но и в том, что привнесла она, в её выступлениях, песнях, искусстве … то, что привнесла она в атмосферу города, этот вкус города, который оставался. 

 Ведуча: як відбувається процес написання одного тексту двома авторами?

 Борис Брикер: очень многие задают этот вопрос, авторы обычно отшучиваются. Я не знаю, как отшутиться потому, что многие соавторы шутили на эту тему. Но в принципе, ответ очень простой – это разговор. Обычно мы садились за стол: один сидел с ручкой, другой ходил по комнате, если одному не нравиться – мы отвергали эту мысль, а если обеим нравиться, то значит, мы писали её.

 Анатолій Вишевский: в основном именно юмористы работают вдвоем потому, что юмор очень часто рождает из разговора, в диалоге. Когда мы писали, было очень много пар и это тогда не было необычным.

 Ведуча: чи пишете ви поодинці власні твори?

 Борис Брикер: можно назвать серьезными наши литературоведческие работы, поскольку мы работаем в университетах и мы пишем работы. Но, кстати, очень часто о юморе и сатире, например, у меня была диссертация об Ильфе и Петрове, также писал о Булгакове и современных авторах.

 Анатолій Вишевский: я писал об иронической прозе и книга о современном детективе. Так что это то, что мы должны делать, поэтому мы это делам по работе. Но всё-таки хочется писать и другое. Я сейчас пишу, то так как я пишу большую вещь, она еще не закончена.

 Ведуча: вам не бракує Бориса у цій роботі, коли пишете самі?

 Анатолій Вишевский: это другой жанр и поэтому это как-то по-другому происходит. К тому же то, что мы писали – мы писали в другой жизни.

 Борис Брикер: у нас сейчас другой опыт, после почти 35 с момента нашего отъезда.

 Ведуча: чому у 1979 році вам було прийнято рішення виїхати з Радянського Союзу?

 Анатолій Вишевский: я думаю, что это было связано с общей тенденцией. У нас уехало очень много друзей: некоторые уехали, некоторые были в процессе. После университета мы проработали три года по распределению, продолжали писать рассказы, продолжали печататься. К этому времени, за 8 лет нашей совместной работы, мы довольно много напечатали рассказов, около 30-ти. Но мы не видели, что мы можем и будем делать дальше. Мы поступать на стационарные курсы в Москву, то у нас не получилось. И параллельно семья начала думать о том, чтобы выезжать.

 Борис Брикер: мы не совсем вместе уехали, примерно в одно время.

 Анатолій Вишевский: решение пришло с разных сторон: со стороны, не давление, друзей, родителей. Мы как-то сами достигли барьера и не представляли, что будем делать дальше и куда нам идти дальше. Для нас была тупиковая ситуация и мы решили попробовать какую-то новую жизнь.

 Борис Брикер: вообще сам отъезд занимает время. Сначала исключают с работы и 5-6 месяцев родители, и я ничего не делали, а ходили за справками в разные бюрократические инстанции. Мы это всё описывали и так родилась наша повесть о отъезде, она называется «Собачье дело» и главный герой повести – это собачка по имени Белка. Мы решили послать эту собачку в эмиграцию. 

 Анатолій Вишевский: и послать ее по тому пути, который проходили мы, то есть: исключение из Комсомола, получение справки с места работы и т.д. и т.д.

 Борис Брикер: Советский Союз давил своей бюрократией, не только репрессиями. И эти 6 месяцев – это была сплошная бюрократия. Например, один день нам надо было ходить по всем прокатным пунктам в Черновцах, чтобы нам там записали, что мы ничего не должны. И мы это немножко отразили в нашей повести.

 Ведуча: скільки років минуло від тоді, коли ви залишили Чернівці, а потім вперше приїхали сюди?

 Анатолій Вишевский: 25 лет.

 Борис Брикер: 8 лет назад мы приехали на встречу выпускников. Приехали люди из разных стран, было очень интересно. Приехали с нашей 5-ой школы выпускники с Италии, Австралии, Америки, Израиля, из России и Литвы. И с тех пор мы начали приезжать.

 Ведуча: це прірва у 25 років….що ви відчували, коли побачили місто через стільки часу? Якими були ваші емоції?

 Анатолій Вишевский: с одной стороны ничего не изменилось потому, что мы ходили по нашим улицам и с удовольствием отмечали, что мы помним все проходные дворы, все закоулки, все переулки. Некоторые, конечно, изменили название. С другой стороны, мы ходили по знакомым улицам, но на них были доски с именами знакомых нам наших профессоров университета.

 Борис Брикер: даже в моем доме на Котляревского,19 после нашего отъезда повесили мемориальную доску – здесь жил и работал писатель Штейнберг. И вот недавно я видел улицу Яремчука. Он учился на третьем курсе, когда я был на первом и мы ездили с художественной самодеятельностью в Харьков на универсиаду – я читал стихи, кто-то пел, кто-то танцевал. И Яремчук тоже поехал как студент. А ко мне начали подходить люди, и просить автографы и я с удовольствием давал автографы харьковским студентам, но выяснилось, что они думали, что я – это Назарий Яремчук. На моем балконе, где я жил сейчас жовто-блакитний флаг. И вот мы сегодня с Толиком ходили, я и говорю: вот интересно, что бы было, если в 1972 году я бы вывесил такой флаг.

 Ведуча: якими Чернівці є зараз для вас?

 Анатолій Вишевский: они всегда родные – это самое главное. И всегда приезжаешь сюда домой из-за людей, которые тут остались, улиц и домов, из-за людей, которых нет, но ты их помнишь. Не только из-за своего прошлого, но и из-за своего настоящего, которое хочешь соединить с тем, что было, каким был…проследить, увидеть себя там, себя тут. Постоянно видеться диалог и, наверное, это самое главное для чего приезжаешь и что хочешь увидеть.

 Ведуча: чи виникали у вас думки залишись в Чернівцях?

 Борис Брикер: нет. Вот когда тогда была у нас первая встреча, почти все приехали первый раз. Многие ходили по городу, у каждого были свои эмоции и свои отношения с прошлым, как в фильме «Солярис». А потом мы вместе собирались и делились этими впечатлениями. Некоторые подходили и говорили: город уже совсем не тот, все изменилось, нет тех людей…Я и другие отвечали: ну вы же уехали и чего вы хотите, чтобы все ждали вас? Конечно, город очень изменился. Но это не обязательно плохо. Это просто был совсем другой город, и совсем другая жизнь, и другие люди.

 Ведуча: саме зараз я згадала слова Броніслава Тутельмана, який говорив про те, що Чернівці змінили кров. Якими будуть ваші побажання чернівчанам та Чернівцям?

 Борис Брикер: мира, мир сейчас самое главное в Украине и в Черновцах, как части Украины.

 Анатолій Вишевский: и чтобы мы могли приезжать в этот замечательный, солнечный, мирный, прекрасный город. Родной!

Інформаційний парнер програми „Суть речей” на радіо Станція 103 2 ФМ Інтернет-сайт www.buknews.com.ua